Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник) - Страница 204

204

— В «Три пескаря» будешь ходить со своими орлами, — сказал Небогатов.

— Ну в штабе могли поговорить, — продолжал бурчать Полубой, — а здесь, у всех на виду…

— Я есть хочу, а в штабном буфете одни пельмени, — перебил его Небогатов. — Костя, объясни господину капитану третьего ранга, что чем меньше мы будем скрываться, тем менее подозрительно будем выглядеть.

— Совершенно верно, — кивнул Бергер, цепко оглядывая зал, — просто встретились три старых закадычных друга, решили в кои-то веки вместе пообедать. Кому это интересно?

С высокого потолка, поддерживаемого колоннами, украшенными лепниной, спускались хрустальные люстры. Гул голосов, звяканье приборов, звон бокалов и запахи изысканной пищи постепенно примирили Полубоя с обстановкой, однако по инерции он продолжал ворчать:

— Довела Дума — в столице империи от шпионов спрятаться негде. Куда государь смотрит?

— Не от шпионов, Касьян, — поморщился Бергер, — ну не строй из себя деревенского увальня. Не дай бог корреспонденты узнают что-нибудь о вашем задании. Шум будет на всю галактику.

Метрдотель проводил их к столику недалеко от полукруглой эстрады, задрапированной черным бархатом, подождал, пока гости рассядутся, и, приняв от официанта меню, с поклоном передал Небогатову — столик заказывал он.

— Что порекомендуете, Федор Модестович? — спросил Небогатов, откладывая меню в сторону.

— Сегодня прекрасный выбор блюд. На закусочку рекомендую устриц…

— Надеюсь, не средиземноморские?

— Как можно, Кирилл Владимирович? — метр слегка развел руками в недоумении. — Мы берем исключительно на фермах Емельянова. Ставриакис хоть и рекламирует свой товар, однако цена явно не соответствует качеству. У нас исключительно атлантические устрицы. Конечно же потреблять следует с лимонным соком. Впрочем, если господа пожелают, можно подать и соус Табаско, однако я считаю это лишнее.

— Вино?

— Рекомендую Chablis Ropiteau. Свежее, живое и очень сбалансированное вино с преобладанием минеральных и сланцевых тонов.

— А пивка… — начал было Полубой.

— Касьян! — укоризненно сказал Бергер.

— Разумеется, есть и пиво, — метрдотель пожевал губами и посмотрел вдаль, будто опасаясь выдать свое недоумение выбором клиента.

— Ни в коем случае, — прервал его терзания Небогатов, — устрицы и шабли. Думаю, горячей закуски не надо, а вот от холодной не откажемся. Ну а на первое, может быть, что-то из французской кухни. Консоме…

— Кирилл, договорились же! — остановил его Бергер. — Ты заказываешь закуски и десерт, а я остальное.

— Ладно, — Небогатов махнул рукой, — итак, закуска?

— Салатик из перепелов с раковыми шейками на закуску, или салат «славянский» со свежей зеленью, физалисом и свининой.

— Перепелов.

— Отлично, — метр сделал пометку в блокноте. — На первое рекомендую ушицу ростовскую с форелью и с рыбными расстегайчиками либо соляночку «Екатерининскую» в горшочке. С морозца исключительно впечатляет.

— М-м… неплохо, — одобрил Бергер.

— С морозца водочка впечатляет, — не согласился с метрдотелем Полубой.

— Сколько?

— Ну-у… думаю, по триста «Династии».

— Триста на всех, — поправил Бергер, — мне уху, Кирилл? Тоже. Касьян? Ну, стало быть, две ухи и солянку. Что со вторыми блюдами?

— Завиванцы из свиной вырезки с мозгами и белым соусом, телячья ножка с красной фасолью и заморскими овощами…

— А что-то сугубо русское, — прервал его Бергер, — что-то наше, славянское?

— Зайчик по-русски в сметане, — мгновенно отозвался метр.

Полубой пренебрежительно скривился.

— Что с того зайчика? Так, косточки обглодать.

— Ну это вы напрасно, господин майор, — загорячился метр, — упомянутый заяц размерами истинно орловский рысак, вот не сойти мне с этого места, — метрдотель истово перекрестился, — зимний, нагульный…

— Значит, решено: нагульного рысака по-русски в сметане, — усмехнулся Небогатов, — а с десертом, Федор Модестович, идите, пошепчемся.

Метр склонился к нему и они вполголоса обговорили десерт.

Бергер дождался, пока метрдотель отошел, достал из кармана акустический детектор, положил его на стол и накрыл салфеткой под насмешливым взглядом Полубоя.

— Посторонний интерес к беседе нам без надобности, так не будем полагаться на наше русское «авось» — пояснил Бергер.

Из троих друзей он был наиболее ярым славянофилом, несмотря на фамилию, что служило постоянной пищей для шуток. Впрочем, от далеких немецких предков у него осталась только фамилия и семейная традиция называть первого ребенка в семье именем Карл, как завещал основатель династии Бергеров. Сам Карл Иеронимус Бергер, химик и врач, начинал службу в России еще в конце семнадцатого века и умер, ликвидируя очаг холеры под Астраханью в одна тысяча семьсот двадцать шестом году.

— Если будет посторонний интерес, я тебе и так скажу, — негромко сказал Полубой.

После миссии на Хлайбе он открыл в себе странные способности, и обостренный слух был одной из них. Поначалу это сильно мешало, но постепенно Полубой приспособился фильтровать ненужные звуки, слыша лишь то, что представляло для него интерес.

Небогатов, Бергер и Полубой познакомились при поступлении в высшее военно-морское училище имени цесаревича Трифона, по-простому именуемое «Тришка». Они попали в одну группу, как тогда им казалось, случайно. Старший преподаватель, капитан-лейтенант Воронцов, приказал Касьяну Полубою подтянуть курсантов Бергера и Небогатова по физической подготовке, Бергеру — помочь Полубою и Небогатову в освоении высшей математики, физики и других точных наук, а Небогатову, в свою очередь, вытащить Бергера и Полубоя из глубокой ямы отсутствия навыков фехтования, верховой езды и политеса. В результате курсанты сдружились настолько, что первые три курса жили в одном кубрике, да и после, когда выбранная специальность разбросала их по разным факультетам, не изменили дружбе, продолжив ее и после окончания училища. Как впоследствии оказалось, политика единения будущих офицеров, выходцев из разных сословий, была принята повсеместно во всех учебных заведениях империи. Из дворян ты, интеллигенции, фермеры твои родители или работяги — значения не имело. В армии все решало умение и военные заслуги, но основы внеклассового армейского сообщества закладывались в кадетских корпусах и офицерских училищах.

204