Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник) - Страница 227

227

В углу подняли в знак приветствия стопки, одобрительным гулом выражая восторг. Полубой приподнял кружку пива. Он понял, кого ему напомнил бородатый — фермера, крестьянствующего не одно поколение. И дети его выросли бы на ферме, и внуки и приобрели бы ту же самую развалистую походку — так ходит хозяин по своей земле. И тот же хитроватый, а на самом деле оценивающий прищур глаз. Пшеницу ли взошедшую осмотреть, к лошади прицениться. Только вот что он делает здесь, этот крестьянин, за десятки парсеков от пашни, от коровника, от семьи?

— За вас, мужики! — провозгласил Касьян.

— А пойдем за наш стол, — сказал мужик, — ты давно ль с России?

— Недавно. Я не один. — Полубой кивнул на сержанта.

— Пойдем и ты, союзник.

Касьян и Харлер взяли кружки и присоединились к компании. Верховодил здесь высокий крепкий бородач в повязанном на голове красном платке. Он представился первым, звали его Иван Зазнобин. У него был перебитый нос и вдавленная переносица и по-детски голубые, будто удивленные глаза. Вслед за ним назвали свои имена остальные. По знаку Зазнобина бармен принес еще две стопки и бутылку местной водки. Иван выбил пробку, ударив по дну бутылки ладонью, налил всем и поднял стопку.

— Ну за встречу.

Тост был короток, но больше, по мнению Полубоя и говорить ничего не надо было. Все одобрительно загудели, разом сдвинули стопки. Глухо звякнуло толстое стекло.

Харпер, по примеру остальных, залпом влил в себя водку и налег на крупно нарезанную ветчину. Полубой небрежно подцепил ломтик, отправил в рот и, обернувшись к бармену, сделал знак — повторить!

По примеру Зазнобина он саданул ладонью по дну бутылки. Пробка улетела в другой конец зала, из горлышка вырвалась струя водки.

— Эх ты! Здесь тоже сноровка требуется, — укорил его мужик со шрамом — Егор Раскатов.

— Научусь, — пообещал Полубой и разлил водку. Взяв стопку он поднялся на ноги: — За Россию!

Мужики задвигали стульями, вставая. Харпер недоумевающее повертел головой, потом тоже поднялся. Выпили стоя, Касьян, не присаживаясь, разлил по новой.

— За государя императора!

Зазнобин покрутил головой.

— Ты, Касьян, не гони лошадей. Или ты нас проверяешь: будем за Россию ли пить, а за императора станем ли? Ну за кого там еще?

— За русский флот.

— Точно. За все выпьем, только не торопись. Посидим, поговорим. Ты нам столичные новости, мы тебе — местные сплетни. Глядишь, и сгодимся друг другу, а?

— Уверен, что сгодимся, — усмехнулся Полубой. Мужики уже лет пять, как не были дома, и любая новость от соотечественника была им в радость. И не важно, что ни один не был в столице, а Полубою не довелось побывать на Волхове, откуда все они были родом. Их интересовало все: и кто сейчас премьер-министр, и как здоровье наследника престола, и почем нынче пшеница. На вопрос о пшенице Полубой ответить не смог, но обо всем остальном рассказал в меру своих знаний.

На вопрос, чем они тут, за тридевять земель, занимаются, Зазнобин махнул рукой и сказал, что так, по мелочи больше.

— «Макнамара» нас подрядил транспорты свои сопровождать. Платят они немного, но раньше, бывало, и того не имели. А теперь у нас патент и полное право имеем владеть вооруженным кораблем.

— Это когда же раньше? — спросил захмелевший Харпер.

За столом воцарилось молчание. Сержант, сообразив, что вопрос был неуместен, схватился за бутылку. Зазнобин кивнул.

— Это правильно. Ты лучше выпей, друг.

Но Полубой уже понял, чем промышляли мужики из разговора. Ходили они на трех бывших грузовозах, вооруженных каждый парой «онагров» и полудюжиной «единорогов», так что вопрос о том, как они существовали до того, как их наняла компания Макнамары, был и впрямь лишним.

— А ты, значит, с эсминца?

— Ну да. Дальняя разведка. Да вот паразит какой-то подал «SOS», а как мы подошли; оказалось, что он сам-три. И всадил нам бортовым. Делать нечего — пришлось сюда плестись. Хотим в доке на ремонт встать.

— Это как повезет, — сказал Зазнобин. — Слыхал, что в Содружестве делается? То-то. Нас-то не трогают, мы вроде как и не русские, по их мнению, а до вас могут зацепиться.

— Ничего, командир договорится, — отмахнулся Полубой.

Вскоре Касьян увидел, что каждый тост с ним пьет кто-нибудь один, в очередь. Тогда он подмигнул Зазнобину и вышел, вроде как по нужде.

— Старшой, — сказал Полубой, дождавшись Ивана, — не дело затеяли. Я к вам со всей душей, а вы меня подпоить решили?

— Сам виноват. Какая-такая «дальняя разведка»? Мы хоть училища офицерские не кончали, но кое-что тоже понимаем. Да и знаешь ты для старшины слишком много.

— Что сказал — то сказал, — отрезал Полубой, — большего не услышите. А напоить меня еще никто не смог.

— Хвалилась девка, что целка… — ухмыльнулся Зазнобин и ткнул Касьяна кулаком в плечо, — ладно, не обижайся. Пойдем к мужикам. Может, придумаем, как вам помочь.

— Слушай, мне сержант, когда я его спросил, кто вы такие, попытался какое-то слово выговорить. Не смог. Что-то вроде: ущучить.

Зазнобин так расхохотался, что бармен выронил из рук грязноватое полотенце, которым протирал кружки и стопки.

— Ущучить, говоришь? Тоже не плохо звучит. А на самом деле прозываемся мы — ушкуйники. Были такие лодки на Руси в стародавние времена. Ну а поскольку корабли наши были сработаны на наших вервях, на Волхове, то и назвали мы их ушкуями. Так-то, брат.

Глава 13

227